Опасные планы: почему не надо повышать НДС и обижать богатые регионы

Правительство обещает стабильную налоговую систему, стимулирующую экономический рост, однако обсуждаемые чиновниками конкретные налоговые новации в эту картину никак не вписываются

По опросу ВЦИОМа, проведенному в мае 2018 года по заказу уполномоченного при президенте России по защите прав предпринимателей, основными факторами, сдерживающими развитие российских компаний, остаются неопределенность экономической ситуации, высокий уровень налогообложения и снижающийся спрос на внутреннем рынке. При этом половина предпринимателей сообщают, что за последний год фактическая налоговая нагрузка на их компании увеличилась.

Попытка объясниться

До недавнего времени все публичные обсуждения налоговой политики проходили по одному сценарию: перечисление всем известных вопросов, обозначение альтернатив и констатация отсутствия решений по ключевым позициям. Тем интереснее оказалась налогово-бюджетная сессия с участием первого вице-премьера и министра финансов Антона Силуанова на недавнем Петербургском международном экономическом форуме. Фактически состоявшееся обсуждение добавило контурам налоговой политики нового президентского срока больше ясности, чем последние полтора года. Напомним, что еще в декабре 2016 года президентом была объявлена, но фактически так и не состоялась дискуссия по вопросам донастройки налоговой системы, которая должна вступить в силу с начала 2019 года.

На форуме было сформулировано, что правительство (или как минимум курируемый Силуановым экономический блок) планирует:

1. Принять все существенные изменения налоговой политики в весеннюю (2018 года) сессию парламента, с дальнейшей фиксацией налогового режима на шесть лет (2019–2024 годы).
2. Перенаправить в рамках бюджетного маневра часть расходов на инвестиции в цифровую экономику, инфраструктуру, поддержку экспорта, легализацию малого и среднего предпринимательства (в прошлом основными приоритетами были затраты на социальное обеспечение и зарплату).
3. Сохранить действующие подходы к обложению доходов физических лиц (плоская шкала 13%).
4. Отказаться от обсуждавшихся планов по предоставлению субъектам Федерации права вводить региональный налог с продаж.
5. Сохранить пониженную ставку НДС 10% для социально значимых товаров.
6. Продолжить стимулирование экспорта за счет давно предлагавшихся деловым сообществом сокращения сроков возмещения НДС и обеспечения доступности процедуры ускоренного возмещения НДС для более широкого круга компаний (предлагается снизить пороговое значение по сумме уплаченных компанией за год налогов, необходимое для применения этой процедуры, с 7 млрд до 2–3 млрд руб.).
7. Компенсировать регионам выпадающие за счет снижения с 1 июля 2018 года ставки акцизов на нефтепродукты доходов путем увеличения (почти до 100%) норматива зачисления топливных акцизов в региональные дорожные фонды.

Одновременно​ со слов Силуанова стало ясно, что по ряду позиций решения пока не готовы. В частности:

1. Давно обсуждавшийся налоговый маневр (снижение ставки обязательных взносов с фонда оплаты труда в обмен на повышение ставки НДС) состоится в каком-то виде, но не в предполагавшейся конфигурации «22/22».
2. Нет финального решения по налогу на движимое имущество организаций.
3. Неясны и параметры межбюджетной настройки, требуемой для балансировки расходных обязательств регионов с доходными источниками: поднять расходные обязательства с регионального уровня на федеральный или передать на региональный уровень ресурсы. При этом первый вице-премьер отдельно подтвердил желание изъять часть доходов у наиболее обеспеченных субъектов Федерации, в первую очередь — Москвы.

Многое из перечисленного, и в первую очередь определение ключевого приоритета в экономической политике — стимулирование экономического роста, обещание стабилизации налогового режима на шесть лет, отказ от повышения налогов и постановка задачи балансировки налогово-бюджетной системы, не может не давать оснований для сдержанного оптимизма.

Налоги против роста

Однако дискуссия оставила за скобками ряд вопросов, заставляющих российский бизнес попридержать оптимизм до лучших времен. В самом деле, реализация нового майского указа требует в ближайшие шесть лет 8 трлн руб., не обеспеченных пока доходами бюджета. Понятно, что эти средства могут появиться из трех источников: сокращение расходов, заимствования и увеличение (налоговых прежде всего) доходов. Уже после окончания ПМЭФ СМИ назвали возможный расклад по источникам финансирования: 3 трлн руб. заимствований, 1 трлн руб. дополнительных доходов от завершения нефтяного налогового маневра (то есть роста налогов на нефтяную отрасль и ее потребителей), 2 трлн руб. от сокращения дотаций ПФР за счет увеличения пенсионного возраста и, наконец, 2 трлн руб. дополнительных доходов от увеличения ставки НДС (на 2 процентных пункта).

Но если идея об увеличении НДС окажется реализованной, то рост ставки будет полностью переложен в рост розничных цен (без какого бы то ни было заметного влияния на традиционных экспортеров, получающих его возмещение из бюджета по факту экспорта) с дальнейшей его компенсацией ростом зарплат за счет роста тарифов, сокращения дивидендов госкомпаний и прибыли частного бизнеса (не говоря о росте отвлечения собственных оборотных средств на финансирование возросшего объема кассового разрыва по НДС). К тому же рост НДС увеличит расходы регионов (они платят в федеральный бюджет НДС на большую часть своих закупок) примерно на 1%.

При этом может сохраниться избыточная нагрузка на фонд оплаты труда, в том числе на высокопроизводительные рабочие места, без каких-либо значимых стимулов инвестировать в повышение производительности труда и человеческий капитал в целом.

Также остается открытым вопрос и об отсутствии эффективных налоговых мер стимулирования инвестиций в основной капитал (станки, оборудование): действующий инвестиционный налоговый вычет не обеспечен компенсацией региональным бюджетам выпадающих доходов. Неудивительно, что по состоянию на 2018 год он действует всего в двух субъектах Федерации.

Планы же по изъятию «избыточных» доходов наиболее успешных регионов, помимо прочего вносящих наибольший вклад в экономический рост страны в целом, — таких как Ханты-Мансийский и Ямальский АО, Москва, Санкт-Петербург, Татарстан — могут привести к ликвидации точек роста и его существенному замедлению далеко за пределами этих конкретных регионов-доноров. Альтернативой такому сценарию могло бы быть стимулирование дотационных регионов к созданию условий для экономического роста за счет увеличения доли налогов, остающихся на уровне крупнейших муниципалитетов и самого субъекта. Необходимо поощрять не иждивенческие настроения и зависимость от трансфертов, а активную позицию региональных властей по привлечению инвестиций, выводу экономики из тени и повышению уровня и качества жизни на их территории.

И наконец, серьезным риском, даже при анонсированной стабильности налоговой системы, остаются пока необузданный рост неналоговых платежей и опережающий темпы роста ВВП рост изъятий из экономики за счет усиления налогового администрирования.

Сегодня бизнес и эксперты ожидают от правительства большей ясности по всем перечисленным выше позициям — надеясь на то, что появившийся на Петербургском форуме оптимизм конвертируется в уверенность инвесторов, потребителей и работников.

Источник