О трендах в сфере бизнес-образования

Сразу несколько интересных трендов наметилось в сфере бизнес-образования. Сегодня это необходимость уже не только исключительно для предпринимательского сектора, за парты садятся представители самых разных профессий. Изменились предпочтения в плане локации бизнес-школ: потенциальные студенты все чаще руководствуются правилом: «ближе к дому — дешевле». Определены также четкие дисциплины, которые наиболее актуальны для казахстанских бизнес-реалий. В эксклюзивном интервью корреспонденту центра деловой информации Kapital.kz исполнительный директор Geneva Business School Kazakhstan Тогжан Джумагулова рассказала, кто приходит к ним за дипломами, с какой мотивацией, и даже о том, на какие темы запрещено шутить иностранным преподавателям с казахстанскими студентами.

— Тогжан, предлагаю начать разговор с небольшой аналитики: всегда ли за бизнес-образованием идут только те люди, которые планируют или уже открыли собственное дело и хотят постигнуть секреты бизнес-успеха?

— Тренд, когда бизнес-образование становится необходимостью для представителей любых профессий, в Казахстане формируется уже последние 10 лет. Сегодня он обрел конкретные формы. Я не считаю, что для того, чтобы начать, открыть свое дело и работать обязательно нужно бизнес-образование. Нет. Если есть желание, нужно начинать исходя из тех знаний, которые уже есть. А потом, со временем, когда бизнес нужно будет масштабировать, нужно будет расти, выходить на другие рынки, возможно, находить новых партнеров, диверсифицировать свой бизнес, вводить новые продукты, новые сервисы — в таком случае да, бизнес-образование очень может помочь.

Простой пример: сегодня у меня бизнес, в котором работают 5 человек. Завтра у меня появятся возможности расшириться, компания выросла, нужно нанимать людей. И вот у меня уже 20−30, в какой-то момент 100 сотрудников. Как ими управлять, как построить организационную структуру, чтобы все это работало как часы? Чтобы я могла заниматься лишь микроменеджментом, просто подправлять, что-то советовать? Вот здесь и нужно бизнес-образование. Согласитесь, навыки, которые пригодятся человеку любой профессии. Работает ли он на государственной службе, в корпоративном секторе, или в том же бизнесе. Везде одни и те же навыки — управление людьми, управление процессами, управление логистическими вопросами, маркетинг, менеджмент, финансы. Сегодня мы очень часто слышим достаточно умные вещи: эффективное управление государством это такое управление, где подход у государственных служащих такой же, как в бизнесе. Это действительно актуально в любой сфере нашей жизнедеятельности.

— Давайте попробуем создать портрет слушателя бизнес-школы. Кто этот человек?

— Средний возраст наших студентов — 35 лет. То есть это уже состоявшиеся люди, которые прошли определенный путь, с хорошим образованием, солидным опытом работы. Люди, которым в определенный момент захотелось глотка свежего воздуха и они садятся за парты бизнес-школ. В процентном соотношении состав студентов я бы определила так: 30% - это действующие, успешные предприниматели, 30% - это сотрудники крупных международных компаний, нефтегазовых и других, еще 30% - это работники национальных компаний и государственные служащие.

Национальные компании нас в последнее время радуют особенно, здесь очень большой акцент стали делать на бизнес-образовании, я бы даже сказала началась мода на бизнес-дипломы (смеется). Складывается вот такая картина: 30% - 30% - 30%. Оставшиеся 10% - это студенты из других различных сфер — образование, медицина, все, кто занимается управлением.

— А с какой мотивацией идут студенты в бизнес-школы? Не секрет ведь, что очень часто диплом получают, как говорится, «для галочки», чтобы претендовать на более высокую должность, когда интересно не само образование, а больше продвижение в карьере?

— В достаточно широком спектре мотивационных факторов любого студента, 50% - это карьерное продвижение. Человек хочет расти и в этом нет ничего плохого. Вторые 50% - это желание получить знания. Я делаю такой вывод исходя из вопросов, которые нам задают заинтересованные люди, те, кто планирует к нам прийти. Так вот здесь самые частые вопросы — «кто у вас преподает?», «что они преподают?». То есть, если бы им важна была только корочка — «вот, у меня есть швейцарский диплом, дайте мне повышение», они бы не задавали таких вопросов. Есть люди, которые просят даже резюме наших профессоров, чтобы понять, действительно ли они могут дать что-то полезное, просят учебный план, список литературы. При этом еще раз соглашусь, что карьера — важный фактор. MBA — это инвестиции не только денег, но и времени, усилий. Закончить бизнес-школу нелегко, нужно делать домашние задания, писать диссертацию. И справедливо, когда человек хочет оправдать затраченные ресурсы.

— Тогжан, а что Вы думаете о том, что современное бизнес-образование «обвиняют» в слепом копировании западной модели, что нет привязки к национальным особенностям бизнеса в любой конкретной стране, в том числе в Казахстане?

— Если говорить о нашей школе, то Geneva Business School Kazakhstan — это и есть западная модель. Я не считаю, что есть, как вы говорите «слепое копирование», а даже если и есть, то не вижу в этом ничего плохого. В любом случае адаптация к местному контенту происходит, это неизбежно. 90% преподавателей нашей школы едут из Швейцарии, Испании, США.&nbspВо-первых, это люди, у которых есть опыт работы также в азиатских странах — Сингапуре, Арабских странах. У наших преподавателей международный взгляд на многие вещи. Они работали и в условиях западной культуры, и восточной. Во-вторых, мы делаем большой акцент на живой диалог, процесс интеракции студента и преподавателя. Когда педагог приезжает, работает, разговаривает со студентом, а последний задает интересующие его вопросы. Отвечая, педагог в любом случае адаптируется к местному контексту.

Мне очень нравится сегодняшняя позиция Японии в этом вопросе. Мы часто говорим, что это закрытая страна, 99% населения — японцы, говорят исключительно на японском языке, но именно образование, научную сферу правительство Японии ведет к необходимости изучать английский язык и сотрудничать с учеными всего мира. У них очень мощная внутренняя, отечественная наука, но даже при этом, правительство понимает, что если они найдут выход к международному рынку, и также выход из других международных рынков внутрь Японии, от этого японская наука, японское образование только выиграет. Сегодня в глобальном мире нельзя говорить «у меня тут своя страна, своя модель и мне не интересно, что происходит вокруг». Это неправильно. И к счастью, Казахстан этого не делает. Он стремится смотреть на другие модели, адаптироваться, перенимать.

— Но оглядка на определенные национальные особенности должна быть? Или все-таки между казахстанской и западной моделями бизнеса стоит знак равенства?

— Однозначно нет. У Казахстана переходная экономика. И в этом состоянии мы находимся уже 25 лет. Западная экономика уже устоялась, на это было потрачено больше 200 лет. Там уже сформировался капиталистический мир, менее переменчивый, нежели казахстанский. У нас же постоянно меняется законодательство, трансформируется бизнес-среда. И вот эти постоянные перемены — это и есть первое глобальное отличие отечественной модели от западной. Наши иностранные коллеги иногда поражаются: вроде только в прошлом году, когда они изучали наше таможенное законодательство, были одни нормы, сегодня уже внесены изменения. А ведь профессора и эксперты — это люди, которые держат руку на пульсе. Они должны знать обо всех изменениях, происходящих на рынке. Иначе они уже не эксперты, не преподаватели. У нас даже есть предмет — «chang-management», управление изменениями. И я считаю, что это ключевой предмет в казахстанских реалиях.

— А менталитет здесь имеет значение?

— Обязательно. На примере наших слушателей могу точно сказать, что казахстанцы очень чувствительны к юмору, шуткам, затрагивающим тему национальности, принадлежности рас, тогда как на Западе это не так сильно обострено. Мы просим наших преподавателей быть в этом плане осторожными. Кампусы Geneva Business School работают в пяти странах, в том числе ОАЭ и Саудовской Аравии. То есть одни и те же педагоги работают в разных странах. И понятное дело, что в той же Саудовской Аравии дела с цензурой, шутками на национальную тему, еще более жестко обстоят. Преподаватели это знают и уже адаптированы. Если же педагог впервые едет в восточную страну, мы в обязательном порядке отправляем ему памятку и указываем на эти культурные особенности. Это очень редко бывает. Но, тем не менее, чтобы избежать подобных моментов, мы предпринимаем меры. Все-таки мы восточная страна.

— Давайте поговорим о доступности бизнес-образования. Как получить диплом, чтобы было «дешево и сердито»? Сердито — в смысле востребовано?

— Если говорить о глобальной конкурентоспособности, чтобы человек получил диплом и мог работать одинаково хорошо в Казахстане или где-нибудь в Германии, США, Канаде, то, понятное дело, диплом желательно иметь западный. Сейчас хороший рост бизнес-образования идет и в восточном регионе — Гонконге, Шанхае, Сингапуре. Что касается доступности, бизнес-образование никогда не было дешевым и вряд ли будет. Оно изначально рассчитано на взрослых людей, которые уже закончили первое образование, поработали, заработали денег, и готовы потратиться. И это недешево. К примеру, в нашем случае, курс в Geneva Business School Kazakhstan по той же самой программе, что и в Geneva Business School будет стоить 20 тысяч долларов, в Швейцарии — 35 тысяч долларов. Курс — 1,5 года. Но нужно понимать, что если вы едете в Швейцарию, у вас будут расходы по проживанию, питанию и так далее, учитывая, что это очень недешевая страна для проживания. Плюс для многих студентов важно иметь возможность параллельно работать и не оставлять семью.

— Тогжан, слышали ли Вы о том, что работодатели Казахстана составили свой внутренний рейтинг ВУЗов и бизнес-школ в том числе, выпускников которых они принимают практически без конкурса. Насколько это справедливо на Ваш взгляд?

— Я считаю, это как минимум обоснованным, если этот рейтинг основан на собственных наблюдениях, на собственном опыте. Я знаю такие компании, у которых на входе трехэтапные собеседования, тестирования, и они посредством таких конкурсов отметили тренд, что выпускники определенного ВУЗа набирают наиболее высокие баллы, они более конкурентоспособны. Да, тогда это справедливо. Но если это просто стереотипное мышление, что выпускник такой-то бизнес-школы слабый и я его не возьму, это не совсем верно. Работодателям все же стоит проверять, на что способен претендент.

Есть такое понятие, как «капитал идентичности» — это не только образование, не только навыки, это еще и человеческие таланты, умение презентовать себя, умение разговаривать, стрессоустойчивость. Вот таким набором качеств может обладать выпускник не популярного ВУЗа, но при этом он может быть в разы сильнее любого другого дипломированного специалиста.

— Если исходить из вашего опыта, как часто сегодня казахстанцы задумываются о получении бизнес-образования?

— На казахстанском рынке мы три года. Первая наша группа была набрана в 2015 году, в прошлом году они выпустились, сейчас обучаем второй выпуск. MBA — это штучный продукт, он не может стать массовым. Но при этом мы отмечаем тренд на увеличение, интерес растет. Цифры говорят сами за себя: в первый год у нас было 26 студентов, в прошлом году к нам поступило почти 40, на сегодняшний день мы обучаем порядка 90 студентов.

— Очень позитивная тенденция. Спасибо за беседу, Тогжан, успехов Вам!

Источник